Адепт - Страница 137

К оглавлению

137

– Да… то есть, нет, – на Локошена, никак не находящего оправданий, было жалко смотреть. – Я хотел сказать…

– И каким же образом он нанес вам оскорбление? – продолжал забивать кол в сердце мага Фалиано.

– Он грубил, не желал выполнять свои прямые обязанности, обращался ко мне непочтительно и…

– Допустим. А что мешало вам обратиться с жалобой ко мне? Ведь именно я отвечаю за поступки своих адептов.

– Но он не хотел меня пропускать в Академию, так что это было невозможно, – нашел выход из положения маг.

– Алекс, это все правда? – повернулся ко мне ректор.

– Нет, – ответил я, чувствуя, как уходит боль в теле, прогоняемая плетениями целительницы. – Данный посетитель требовал встречи с Керисаном, но я никак не мог ее организовать, так как с помощью разговорного амулета вызвать мастера было невозможно, а, согласно инструкциям, отлучаться со своего поста я не мог. После объяснения создавшейся ситуации посетителю, тот начал использовать бранную речь, угрожать расправой, а вскоре, несмотря на мое сопротивление, ворвался в ворота. Никакого неуважения в беседе с посетителем я не проявлял, как и не слышал от него никаких просьб о встрече с вами. Если же вам нужно подтверждение моим словам, можете опросить свидетеля произошедшего.

Я кивнул на скромно стоявшего в сторонке боевика. Да, свидетелями быть никто не любит, но он точно никуда не мог деться, пока ему не зарегистрируют возвращение, этот момент я также учел при планировании своей авантюры.

Но ректор вместо этого официальным тоном спросил у Велиссы:

– Что со здоровьем дежурного?

– Опасности для жизни нет, но обнаружены тяжелые ожоги, требующие особого внимания и ухода, а также сложные переломы двух ребер, для излечения которых требуется условия лекарского кабинета. Если вы не против, я хочу немедленно забрать пострадавшего, иначе снимаю с себя всякую ответственность за его состояние.

Ага, оказывается, не только я мастер преувеличения! Ведь чего-чего, а никаких сложных переломов у меня и в помине не было, да и «тяжелые» ожоги при правильном подборе плетения не должны оставить на моей коже даже шрамов.

– Хорошо, у меня больше нет никаких вопросов, можете забирать его, – кивнул Фалиано и обратился ко всем. – Коллеги, я полагаю, будет целесообразным допросить виновника происшествия в малом зале советов, без присутствия лишних взглядов.

Оглядевшись, я увидел, что возле нас начинает собираться толпа адептов, покинувших занятия и выбежавших посмотреть на виновника переполоха. Многие преподаватели аналогично покрутили головой и поддержали ректора одобрительными возгласами, а Ризак и Массвиш встали почетным конвоем по бокам притихшего Локошена. Эх, незадача! Вот я бы с радостью посмотрел на предстоящее разбирательство, но ректор ясно показал, что мое присутствие может только помешать. Поэтому я покорно вошел в сформированный Велиссой портал и оказался в просторной светлой комнате с большими окнами и тремя мягкими кроватями. Судя по всему, это и был лекарский кабинет, который сильно напоминал обычную больничную палату.

– Раздевайся, – скомандовала Велисса. – И рассказывай, как же это ты смог не заметить сразу два атакующих плетения?

– Ну, заметить-то я их заметил, – не стал темнить я. – Только уклоняться в тот момент смысла не было.

– А эти плетения случайно не твоими были? – уточнила магистр, глядя на то, как я сбрасываю остатки обгоревшей формы.

– Нет, все без дураков, можете передать Фалиано, чтобы не волновался, – ответил я, гадая, сколько же преподавателей Академии ожидали сюрприза на моем дежурстве.

– Да уж передам, – усмехнулась Велисса. – Но тебе все равно придется провести у меня какое-то время. Хотя твое здоровье вернется в норму уже к исходу этого часа, но Керисан не должен сегодня тебя видеть.

– Понимаю, можете не продолжать. Но поясните мне, пожалуйста, одну вещь. Судя по реакции на тревогу, о том, что мастер затеял ловушку для меня, в Академии знали практически все. И наверняка еще и ставки делали, сумею ли я обнаружить подставу, или угожу в старательно расставленные Керисаном сети.

Пока я говорил, лицо целительницы все больше мрачнело, наверняка в предвкушении моей грандиозной истерики, но я закончил свой вопрос весьма неожиданно:

– Так вот, я хотел спросить, почему вы мне шепнуть не догадались? Я бы просветил вас по поводу итогов схватки, да и сам бы поставил пару сотен золотых.

Велисса сначала удивленно посмотрела на мое ухмыляющееся лицо, а потом сама рассмеялась и заявила:

– Алекс, ты неисправим! Ложись в кровать, я сейчас принесу нужные настойки.

Окончательно разоблачившись, я бросил обгоревшее тряпье на пол, предварительно вынув из карманов полезные мелочи, нырнул под одеяло и принялся размышлять о своих догадках. Если все друзья Фалиано были в курсе наших отношений с Керисаном, этот факт может говорить о том, что объектом слежки безопасника был не только ректор, но и все его окружение. Что это мне дает, я пока не разобрался, но одно ясно – после этого случая о проблемах с Керисаном можно было не беспокоиться. Я предоставил ректору такой прекрасный компромат на него, что теперь мастер будет шелковым, заботясь лишь о том, чтобы о его выходках не узнал Совет.

Вернувшаяся Велисса принесла несколько кружек отвратительно пахнувшей дряни, которую мне пришлось выпить, не обращая внимания на соответствующий запаху вкус, а потом понаблюдала за тем, как я применял на себе лечебные плетения. Когда вся обгорелая кожа сошла, обнажив новую, магистр намазала место ожога липкой гадостью, которая должна была воспрепятствовать появлению шрамов, замотала меня тряпками и оставила в покое. Представившееся время я решил провести с пользой, то есть выспаться. Все равно ведь больше нечем было заниматься.

137