Концерт продолжался, но меня пока не вызывали. Я отметил, что все песни были небольшими, минуты по три каждая, поэтому участники сменялись быстро. Разумеется, попадались исключения минут на десять, но они публике не очень нравились. Ведь правильно говорят, что краткость – сестра таланта. Краем уха я прекрасно слышал все выступления, но ни одно из них мне так и не понравилось. Нет, была парочка довольно симпатичных моментов, но они не сильно выделялись из общей массы. И ведь менестрели на площади играли весьма прилично, но почему-то ничего похожего на концерте пока не исполняли. Выходит, что в Харрашаре существовало разделение музыки на народную и академическую. Первая была весьма популярной среди простых демонов, но довольствуется площадями и улицами, а вторая звучит в королевском театре, но принимается лишь знатью, которой не жалко денег на билет. Весело!
От размышлений по поводу местного искусства меня отвлекло появление конферансье, который назвал мое имя и пригласил на сцену. Выйдя вслед за демоном, я мельком оглядел зал, погруженный в полумрак, и поразился его размерам. Не каждый земной театр мог похвастаться подобным. В одном только партере могла без проблем разместиться пара-тройка тысяч слушателей, а были еще и балконы. Просторные, с удобными креслами, предназначенные для особых персон. Где-то там сидели мои друзья, Лакрийя с Дишаром и король с надежными телохранителями, но магические светильники, освещавшие сцену наподобие прожекторов, направлявших лучи света только в одном направлении, не позволяли мне их увидеть.
Под вялые аплодисменты слушателей я подошел к сиротливо стоявшему стулу и присел на него. Достав из кармана амулет, я подождал, пока шум в зале стихнет, и активировал его, сжав в кулаке, после чего поудобнее перехватил цикру и с первыми звуками фонограммы ударил по струнам и запел. Наверное, я слегка перестарался со звуком, поскольку во время выступления мне приходилось напрягаться, чтобы музыка не заглушила мой голос, но акустика в Театре была потрясающей, поэтому моя песня заполнила его целиком и стала объемной. Поначалу я еще краем сознания пытался уловить ответную реакцию слушателей и понять, нравится им мое выступление или нет, но потом неожиданно увлекся и стал петь только для себя, получая от этого удовольствие.
Текст песни был весьма незатейливым, о веселом демоне, который не обращал внимания на житейские неприятности и с улыбкой смотрел на мир. Этот сюжет весьма отличался от тех, что уже успели услышать присутствующие, но я делал ставку именно на непохожесть, необычность, которая наверняка запомнится судьям. Вот только когда я допел последний куплет, сделав вывод, что жить – хорошо, а жить весело – еще лучше, и оборвал последний аккорд, то в ответ не услышал ничего. Затихли отзвуки моей фонограммы, угасло эхо моего голоса, но никакой реакции не последовало. Слушатели не собирались хоть как-то выражать свои чувства.
Посидев на стуле неподвижно пару секунд, я резко встал, поднял с пола монетку-амулет и пошел к двери, бормоча себе под нос:
– Ты посмотри, какие все привередливые! Фолк-металл им, видите ли, не по душе! Тогда радуйтесь, что я "Рамштайн" не выбрал! Ценители прекрасного, блин.
За дверью обнаружились музыканты с очень удивленными лицами, которые наверняка слушали мое выступление, но я не обратил на них внимания и прошел в угол, где сел на стул. И в этот момент в зале раздались аплодисменты. Они звучали все громче и настойчивее, а потом вообще превратились в бурные овации. Несколько певцов тоже не постеснялись присоединиться к прочим слушателям и похлопали мне. Посмотрев на выражения их лиц, я догадался, что все-таки это было не полное фиаско. Просто демоны не привыкли к такой музыке и поэтому долго отходили от впечатлений. Поразмыслив над тем, стоит ли мне опять показаться на сцене, я быстро отбросил эту мысль, поскольку конферансье пригласил туда следующего участника.
Постепенно слушатели угомонились и стали внимать новой песне, а меня обступили настойчивые певцы, которые жаждали узнать, какие инструменты использовались для создания моего аккопанемента, что за ладовое соотношение присутствовало в мелодии и как вообще мне пришло в голову выйти на сцену с такой нехарактерной для обычной музыки гармонией. Ведь она противоречит всем правилам и нормам! Кстати, это я перечислил только те вопросы, которые понял, но ведь были и многие другие, звучавшие для меня сплошной тарабарщиной. Понимая, что музыканты не успокоятся, я ответил сразу всем, что такие лады бытуют в Подгорном королевстве, гармония соответствует тамошним нормам (и вообще какая там гармония – три основных аккорда!), а про инструменты ничего рассказывать не стану – это страшный секрет гномов.
Разумеется, от меня отстали далеко не сразу. Поначалу демоны не оставляли надежд узнать, каким же был принцип игры на этих секретных инструментов, потом, видя, что я отмалчиваюсь, стали разводить меня на правила тамошней музыкальной теории. Однако, уразумев, что от меня ничего толкового не дождешься, певцы все-таки разошлись и стали тихонько подбирать услышанные аккорды на своих инструментах, позволив мне вздохнуть свободнее. А спустя еще два десятка выступлений всех участников попросили выйти на сцену для объявления победителей.
"Не понял, а где обсуждение? Или концерт был сплошной формальностью, а судьи давно уже выбрали призеров? Тогда к чему весь этот фарс?" – все эти мысли быстрее молнии пронеслись у меня в голове. Но озвучивать их я, разумеется, не стал, и вместе с толпой участников вышел на сцену. Там уже находился король с парочкой демонов, которые держали весьма знакомый сундучок с наградами. Торжественно объявив о завершении соревнования, Шеррид сорвал аплодисменты и перешел к перечислению имен победителей, отдельно уточнив, что они были выбраны общим решением присутствующих в зале судей.